«Я сегодня вернул все это писание вам. Собирайтесь и попробуйте это до чтения на уровне президента привести в соответствие. А потом вместе со мной (я обещал это), мы сядем и пойдем по каждому разделу, по каждой статье. А потом вынесем на всенародное обсуждение — пусть люди ознакомятся», — сказал Лукашенко.
Павел Латушко, в свою очередь, заявил о готовности оппозиции помешать Лукашенко поменять основной закон страны.
В ранее казавшейся устойчивой системе сдержек и противовесов, выстроенной Александром Лукашенко, протесты показали перекосы и пробили новые бреши. Потом сам Батька был вынужден усилить власть верными силовиками. Теперь ему уже невозможно выйти из выбранной колеи. Но куда она ведёт? Есть ли у белорусской власти стратегия и тактика? Обо всем этом и многом другом ведущей Pravda. Ru Любови Степушовой рассказал политолог, журналист-международник RuBaltic. ru Александр Носович.
Читайте начало интервью:
Проект Литвы «Тихановская» — глуп, неактуален и бесперспективен
Новая белорусская оппозиция за год себя полностью разоблачила и обесценила
Александр Носович: Лукашенко вынужденно дрейфует в сторону России
— Александр, вы сказали, что об оппозиции Александру Лукашенко внутри власти речи быть не может. Он создавал и вел различные группы внутри белорусской элиты, которые при всей их разношерстности лояльны к нему. Что это за группы? И что сейчас с ними?
— Была группа либералов, была группа прозападников, была группа силовиков, очень мощная группа хозяйственников, по объективным причинам тяготеющая к России. Но после событий прошлого года этот баланс нарушен.
Во многом так получилось, потому что эти самые либералы усомнились в качестве лояльных Лукашенко фигур. Самый показательный пример — Павел Латушко.
Разбалансировка
Поэтому с осени прошлого года происходит в окружении Лукашенко резкое усиление силовиков. Все ключевые назначения Лукашенко за последние семь-десять месяцев — это назначения выходцев из КГБ, Минобороны, Совета безопасности и других силовых структур.
Это разбалансировка противовесов. И это попадание Лукашенко в зависимость от силовой части своего окружения. Что, безусловно, начинает уже сказываться.
Судя по тому, как Лукашенко отреагировал на историю с Протасевичем, с посадкой самолета, это его не очень-то обрадовало. Потому что это было откровенное разрушение последних мостов в отношениях с Европой, совершенно качественно иной виток конфликта.
Потому что одно дело, когда Лукашенко прессует собственный недовольный им электорат (это происходит внутри Белоруссии), а другое дело — когда он вмешивается в работу международной логистики и сажает иностранный самолет.
Разговор об экономических санкциях против Белоруссии зашел в Европейском союзе именно после этого. И первая публичная реакция Лукашенко на эту историю с самолетом была попыткой оправдаться перед европейцами за то, что произошло.
Колея внутреннего вектора
Однако, просто взять и осудить действия белорусских силовиков, которые приняли решение посадить самолет и арестовать оппозиционера, Лукашенко не может. Потому что они действовали согласно провозглашенному им же курсу. Они выполняют его установки на подавление мятежа.
После всего того, что он наговорил, например, что необходимо бороться с пятой колонной, давить врагов внутри страны, взять и начать осуждать силовиков за их действия в этом ключе — просто невозможно.
Когда верховный главнокомандующий дезавуирует свои собственные приказы и предает тех, кто ему служит, пусть даже они подрывают отношения Белоруссии с Европой, это горбачевщина, такое не прощается. Лукашенко это понимает, он — не Горбачев, безусловно, и поэтому дальше будет двигаться в этом курсе. Из той колеи, в которую он вошел, так просто уже не выйти.
— Ну а куда же он выйдет? Ему прямой колеей — только в союз с Россией, остался один путь. Почему он не подписывает новые дорожные карты, в чем там проблема-то?
— Исключительно из своего личного упрямства. Причем, здесь есть сразу несколько составляющих:
- Он еще думает, во-первых, что он может дальше торговаться и выторговать себе более выгодные условия.
- Во-вторых, он еще не может смириться с тем, что так, как было до августа 2020 года, больше уже не будет.
- И, в-третьих, белорусские власти, по моим ощущениям, до сих пор еще на что-то надеются во внутренней и внешней политике.
Этому свидетельство — и тот проект Конституции Белоруссии, который недавно был представлен белорусскому парламенту, и их действия на внешней арене, которые носят антизападный, но половинчатый характер.
Белоруссия вроде бы вышла из Восточного партнерства Евросоюза, но на самом деле только приостановила участие. Белоруссия вроде бы объявила праздничным днем 17 сентября — день ввода Красной армии, но не совсем официально, поэтому при желании это всегда можно будет переиграть. По таким половинчатым действиям я все-таки думаю, они на какие-то положительные для них перемены надеются.
— Белорусский Конституционный суд предложил ограничить президентское правление двумя сроками и сохранить президентскую республику, об этом заявил глава Конституционного суда Петр Миклашевич. Но есть ли реальные планы по передаче власти у Лукашенко или все это тактические ходы для ее сохранения, как вы думаете?
— Я думаю, что на самом деле его генеральная стратегия — сохранить за собой власть. Но нет концепции и тактического плана, как он это будет делать. Поэтому сейчас в публичное пространство вбрасываются самые разнообразные варианты:
- обнулить срок и сохранить Лукашенко в должности президента по новой Конституции,
- создать белорусское народное собрание, сделать Лукашенко его председателем, передать ему реальные полномочия по управлению страной в рамках этого председательства,
- расширить полномочия белорусского парламента и сделать Лукашенко премьер-министром в рамках парламентской республики — такое я тоже слышал.
Что из этого будет выбрано, если вообще будет, я думаю, будет решаться в ближайшие месяцы, и это будет предметом ожесточенного спора с той частью общества Белоруссии, которая хочет перемен, а во-вторых — с Россией.
Но генеральная стратегия белорусской власти мне очевидна, она состоит:
- во-первых, в том, чтобы Лукашенко и его окружению была гарантирована личная безопасность,
- во-вторых, чтобы они сохранили контроль над страной.
