Ведущая программы «Точка зрения» на «Правда.Ру» поговорила об этом с белорусским политологом, директором Центра изучения и интеграции «Северная Евразия» Алексеем Дзермантом.
Читайте начало интервью:
Правда ли, что протесты в Белоруссии стали утихать
Какой она будет – новая Конституция Белоруссии?
Странная оппозиция в Белоруссии: почему её лидер рулит из-за рубежа
— По-белорусски змагар — борец, такой активный националист, который выступает против действующей власти и, как правило, за ориентацию на Евросоюз.
— А сколько примерно змагаров в Белоруссии?
— У нас есть такие люди из структур националистических, как Павел Северинец, Дмитрий Дашкевич.
Часть этих людей вошла в команду Тихановской. У нее там Ковалева была такая, тоже из «Молодого фронта», националистической организации. То есть эти люди воспользовались возможностью.
Кто-то самостоятельно пытался действовать, кто-то вошел в команду Тихановской.
— Вы сейчас мне говорите о традиционной верхушке, а в населении эти тенденции есть? Есть ли прослойка в населении, которая их поддерживает?
— Ну, конечно, есть. Если напомнить историю, то процент кандидатов прозападных, националистических на первых президентских выборах был где-то 15-20%.
Это ядро, которое в белорусском обществе постоянно присутствует. И сейчас у них активная фаза мобилизации.
— Это, как на Украине, какой-то территориальный спектр или больше по уровню жизни людей делится?
— У нас нет такого серьезного территориального раскола страны.
Это, прежде всего, социальное имеет основание. То есть так называемая буржуазия склонна к этим идеям, плюс, конечно, город Минск.
Это, в общем-то, и для России характерно.
— Мне бы хотелось узнать, есть ли в Белоруссии нормальные белорусы и чем они отличаются от змагаров?
— Они есть, но мне кажется, сейчас общество более поляризовано. Я думаю, что эта нормальность белорусская сейчас представлена в виде некоего конгломерата, который считает, что они:
- за союз с Россией;
- за Лукашенко, не потому, что они его фанаты, а потому, что они понимают, что если он сейчас уйдет, появятся «эти».
Новая нормальность — это 30-40% белорусов.
Есть белорусы пророссийские, например, либеральных взглядов. Они говорят: мы за союз с Россией, но против Лукашенко.
Но все-таки я вижу, что их процент гораздо меньше, чем тех, кто и за союз с Россией, и за Лукашенко, но без фанатизма.
— А почему не видно этих нормальных белорусов? Вот у нас есть Захар Прилепин, который недавно организовал партию «За правду». Вот он рассказал в своих сетях, что NEXTA активизировалась в России. И даже в некоторых городах они попытались провести первые митинги. Так вот он мобилизовал гвардию, чтобы нейтрализовать этих людей. Почему не видно в Белоруссии подобных?
— Здесь есть несколько моментов. Люди, кто поддерживает все-таки более сдержанной курс и в том числе действующую власть, организовывали массовые митинги, и временами они превосходили по численности и активности оппозиционные митинги.
Затем власти решили не соревноваться в количестве, чтобы избежать угрозы столкновения, к тому же ситуация с COVID-19 пока тревожная достаточно.
Власти решили организовывать массовые флешмобы в виде больших автопробегов. Они, кстати, продолжаются, собирают много людей, в общем-то, эффективны в агитационном плане.
Стали появляться самоорганизованные группы, которые стали очищать Минск от оппозиционной символики.
И они стали множиться, но после известного эксцесса с дракой во дворе и гибелью одного из оппозиционных активистов стало очевидно, что эту деятельность тоже нужно контролировать.
И я думаю, что просто у политического руководства есть опасение, что эта активность приобретет неконтролируемые масштабы, и мы получим уже гражданский конфликт.
Правильно, когда политическими методами организуются гражданские диалоговые площадки, где можно спорить с оппонентами, но вот появление каких-то летучих групп нужно контролировать.
