Приложение для айфона подскажет правильное произношение слов на тувинском, а индейцы переписываются на родных наречиях в Facebook.
Почему ученых и любителей словесности так заботит судьба вымирающих языков? Казалось бы, исчезновение того или иного наречия вместе с его последними носителями — процесс грустный, но естественный и неизбежный.
Однако специалисты приводят несколько весомых аргументов в пользу сохранения всех, даже самых малочисленных языков.
Во-первых, каждый существующий или когда-либо существовавший язык является частью истории и культурного наследия человечества. Вопрос о том, нужно ли его сохранять, сродни вопросу, нужно ли сохранять архитектурные памятники, вымирающие виды флоры и фауны, свидетельства о событиях прошлого. Люди отличаются от животных не в последнюю очередь тем, что стремятся сохранить достижения предшествующих поколений и развить их.
Читайте также: Мусоножки против великого и могучего
Во-вторых, разнообразие языков на планете обеспечивает культурное разнообразие человечества, и это — не пустой звук. Специалисты по психолингвистике — новой области на стыке лингвистики и психологии — обнаружили, что благодаря разной смысловой организации языков их носители отличаются по способу мышления. Чем богаче будет языковое наследие Земли, тем более разнообразно думающими людьми она будет населена.
Наконец, совсем прагматичный аргумент в конце 2000-х годов озвучили лингвисты. По их мнению, исчезновение малораспространенных языков и диалектов приведет к потере уникальной информации о флоре и фауне планеты.
Американский лингвист и член Национального географического общества профессор Дэвид Харрисон пояснил: умирающие языки малочисленных народностей и аборигенов хранят ценнейшие сведения о местном животном и растительном мире. Эту информацию местные племена накапливали веками, поэтому она тесно переплетена с исчезающим языком и, скорее всего, окажется невосполнима при его окончательной утрате.
К примеру, животное, которое сибирское племя охотников-собирателей Тоджу называло простым словом «чери», в переводе будет звучать как «двухгодовалый некастрированный самец ездового северного оленя». Еще один красноречивый пример: два вида рыбы, похожей на форель, на английском языке назывались «steelhead trout» (буквально — «стальноголовая форель») и «cutthroat trout» («зарезанная форель», «форель с перерезанным горлом» — название пошло от особенностей окраски рыбы).
Однако на халкомелем — языке индейцев племени Масквим, населявших территорию современной Канады — эти рыбы назывались лососем. Аборигены не ошиблись: генетический анализ показал, что оба вида относились к подсемейству лососевых, а не форелевых.
Таких примеров можно привести множество. По мнению Харрисона, малочисленные народности той или иной местности и их языки, безусловно, представляют ценность не только для лингвистов и культурологов, но и для представителей естественно-научных дисциплин.
Между тем, по данным ЮНЕСКО, около семи тысяч ныне существующих языков и наречий находится под угрозой исчезновения. Среди них — идиш, ирландский, калмыцкий, хакасский и многие другие языки.
Основную роль в «выживании» языка играет даже не число его носителей на сегодняшний день, а их средний возраст. Этот показатель говорит о том, передается ли наречие от поколения к поколению или вымрет вместе со своими последними носителями.
К примеру, на гинухском языке (одном из малых языков Дагестана) говорит всего 548 человек. Он даже не имеет письменности, однако не считается исчезающим, на протяжении веков старшее поколение бережно передает родной язык детям.
В Красную книгу языков гинухский занесен потому, что ввиду малочисленности носителей может быть утерян из-за глобальной катастрофы, войны или стихийного бедствия. А вот на идише — еврейском языке германской группы — только в России говорит 30 тысяч человек. Но, к сожалению, это наречие считается исчезающим: среди его носителей практически нет детей.
Примерно половина находящихся в опасности языков может быть утрачена уже к середине или к концу нынешнего столетия, сетуют лингвисты. Основным врагом редких языков считается глобализация и расселение носителей по миру.
Языки исчезают не потому, что в них отпала необходимость, как в устаревшем инструменте, а в основном из-за дискриминации. Малым народностям буквально запрещают говорить на родном языке. У людей создается впечатление, что родное наречие не дает никаких преимуществ в общественной жизни и карьере, и они не стремятся передать его своим детям.
«Уэльс был присоединен к Англии. Один американский историк в своей книге написал, что Уэльс стал первой английской колонией. Нас колонизировали в 1536 году. Генрих VIII сразу ввел нечто вроде закона, по которому люди должны были говорить не по-валлийски, а по-английски», — рассказывает философ и лингвист из Уэльса Хоуэл Льюис. — «Детям, которые говорили по-валлийски, вешали на шею кусок дерева на веревке. После школы тех, у кого на шее была такая деревяшка, били».
Однако валлийский язык, стоявший на пороге исчезновения, начал возрождаться. В 1991 году, по данным переписи, им владели уже 18,5 процента проживающих в Уэльсе людей, а к 2001 году их число выросло до 20,5 процента — притом, что множество носителей также проживает в других частях Великобритании и Канады.
Теперь шанс возродиться есть и у других языков, чья печальная судьба, казалось, уже была предопределена. На помощь пришли социальные сети и гаджеты, которые принято считать бездушными заменителями реального общения. К примеру, в Туве было создано приложение для айфона, с помощью которого можно проверить произношение слов на тувинском языке, на котором говорят в Сибири и Монголии.
Индейцы Северной Америки пользуются социальными сетями для возрождения интереса среди молодежи к родному языку. Сотрудница университета в штате Мичиган Маргарет Нури занимается исследованием культуры аборигенов Северной Америки.
Сама Маргарет является носителем языка Анишинаабемовин, на котором говорят индейцы более 200 племен. Теперь носители Анишинаабемовин, разбросанные по территории Северной Америки, активно общаются на родном языке в Facebook.
«Теперь мы замечаем позитивное воздействие глобализации, — говорит Дэвид Харрисон. — Язык, на котором говорит всего 50 человек в отдаленной точке мира, обретает способность быть услышанным в мировом масштабе».
В рамках проекта Национального географического общества Харрисон участвовал в создании восьми аудиословарей, содержащих более 32 тысяч словарных статей на восьми редких языках. Голосовые записи были сделаны их носителями. Один из участников проекта, Альфред Лейн, говорит на языке Силетс Ди-ини, когда-то распространенном среди индейцев в штате Орегон.
«К нам пришли лингвисты и сказали, что наш язык обречен на исчезновение», — рассказывает он. Племя собралось на совет и приняло решение: такому не бывать. «Тогда мы разработали план по возрождению языка в долине Силетс», — говорит Лейн.
Читайте также: Языки распространяют мужчины
К сожалению, цифровые технологии не защитят все вымирающие языки, признают лингвисты. Но они определенно способны спасти некоторые из них, а также сохранить память о наречиях, все-таки обреченных на исчезновение.
