Петр Порошенко и Владимир Зеленский
Своими наблюдениями и выводами Ясинский поделился с Игорем Шатровым в эфире программы «Геополитическая кухня».
— На Украине ситуация развивается совершенно по тем же сценариям, по которым все происходило в Латинской Америке, в конце 90-х — в начале 2000-х годов, когда к власти под красивыми лозунгами, под разговоры о демократии, борьбе с тоталитаризмом и прочим приходили совершенно продажные, управляемые извне режимы, которые начинали реформатировать страну по лекалам, по моделям заказчика, под внешним управлением.
Очень интересно сравнивать, например, правительство Порошенко с правительством Зеленского.
Для некоторых наивных зрителей или избирателей это два разных проекта.
Судя по латиноамериканской истории — это две части одного и того же проекта. Условно говоря: плохой следователь и хороший следователь.
Или опираясь на сапатистский анализ либерального катка, который закатывает под себя весь мир, у неолиберального уничтожения вчера еще независимых стран есть два этапа.
- Первый этап — это разрушение экономики и всего, что есть вообще — Порошенко.
- Этап второй — упорядочивание — Зеленский, который про приватизацию земли говорит, который как бы приводит все в норму, чтобы собрать под руинами все ценности, которые остались от бывшего государства, и вручить победителю в этой войне.
То есть совершенно логично проект Зеленского дополняет проект Порошенко. Он еще более разрушителен для Украины, чем предыдущий, но по большому счету это одно и то же.
И опять же пока граждане не прозреют, пока граждане не поймут, что на самом деле происходит, никаких шансов ни у страны, ни у этой культуры нет.
Я надеюсь, что это произойдет.
— То есть получается, что Украина — это сейчас Латинская Америка?
— Украина с ультраправыми, с нацистами на улицах — это та же Колумбия. Просто на Украине сейчас убивать приходится меньше, потому что левого сопротивления меньше и нет левых партизан.
— Но есть ДНР и ЛНР зато.
— Да-да. Но это немножко другой процесс. Хотя тенденции на самом деле те же самые.
— Ополченцы ДНР и ЛНР исповедуют довольно социалистические взгляды, гораздо более даже левые, чем, например, в России. Соответственно, это такие локализованные партизанские отряды получаются?
— Да-да, может быть. Хотя с левыми проектами, с левыми идеями у нас большой кризис, большая проблема в Латинской Америке тоже. Я не хочу Латинскую Америку во всем приводить в пример. Но общего много.
— Некоторые наши эксперты, комментаторы оценивают режим киевский как фашистский, вы в принципе с этим соглашаетесь?
Героизация нацистов на Украине
— Я думаю, что он не является фашистским в чистом виде, но опирается на многие фашистские элементы, функция которых запугивание, нейтрализация любого потенциального, культурного или политического сопротивления.
Все эти скачущие обезьяны на улицах города, факельные шествия, осада неугодных телеканалов и так далее — это совершенно латиноамериканский ресурс для подавления инакомыслия.
И когда мировая демократическая пресса так внимательна к российским процессам и в упор не хочет замечать дичайших вещей, происходящих в сердце Европы, соответственно, я думаю, что внимательный зритель должен сделать собственные выводы.
Я думаю, что в России должен возникнуть собственный проект, которого пока нет.
Я сейчас вижу, как иностранец, почти как турист, в России очень нормальную жизнь, я вижу очень здоровое нормальное человеческое общество, которое мало где осталось.
Но это часть того же капиталистического мира с теми же противоречиями, это менее жесткий капитализм, чем тот, который я знаю по Латинской Америке. Но я не верю в будущее этой модели.
Просто огромный плюс России в чем? В том, что недоразрушена вся советская система образования, здравоохранения, поэтому здесь пандемия мягче проходит, например.
России для ответа на вызовы нужен собственный проект
Я думаю, что для того, чтобы действительно изменить общество и человека, необходим проект, который пока что в процесс рождения.
— Все-таки самим придется нам его придумывать, не надеяться на сапатистов. Чтобы не повторялись истории, подобные казанской трагедии. Ведь это привнесенное к нам явление. Это явление, на мой взгляд, кризиса атомизированного общества. Общество разбили на атомы, люди друг друга не замечают, не чувствуют, и молодой человек, который идет с ружьем по Казани, не вызывает ни у кого вопросов, и никто не позвонил в полицию. А после этого он убил детей.
— Потому что это культурные модели, которые не наши. Я бы даже сказал, они и не американские. Потому что наверняка в Штатах есть какие-то более приличные культурные модели. Это показатель болезни всей модели, этого общества, которое, я надеюсь, вступает в свой закатный период.
