Читайте первую часть
Читайте также: Чаепития в Академии: Истина прекрасна и в лохмотьях!
«Гнездовье мыслей и идей»
В сердце баньяна живут только добрые духи. Не ведая усталости, днем и ночью они плетут свои нити, чтобы соединять людей, и это им удается — потому на нашей планете гораздо больше добра, чем зла, хотя это не все видят.
Святослав Рерих пригласил меня посидеть в тени баньяна, выпить чаю и побеседовать. У него в тот день настроение было приподнятое, потому что из Бангалора пришла хорошая весть: его картины будут отправлены в Москву, где впервые откроется его выставка.
Самолет, что привезет в Бангалор детали первого спутника Индии, примет на борт ящики с картинами, и в этом факте Святослав Рерих увидел еще одно подтверждение собственной теории, о которой он щедро делился со своими гостями.
За чашкой чая он размышлял о прошлом и о будущем, протягивая между ними те самые нити, которые плели по соседству с нами добрые духи.
Мы говорили о предстоящем запуске первого спутника Индии, и Святослав Рерих заметил:
— В этом спутнике, который рождается усилиями специалистов двух стран, соединяется дружба наших народов. Любопытно, что ученые всегда — и много веков назад, и сегодня — думали об одних и тех же ценностях, их разум и сердца связаны теми самыми нитями, которые отражают духовность народа. Иногда мне кажется, что наука в России была тем самым центром притяжения, к которому стремились все народы, познавшие радость общения с русскими. Как важно хранить и не растерять это!
… Я вспомнил слова великого художника и гуманиста в те дни, когда в Киеве отмечалось десятилетие МААН — Международной Ассоциации Академий Наук. Удалось ли ученым сохранить то единение, те нити, которые связывали нас на протяжении многих веков, или в азарте разрушения, которое вдруг проросло в нас в конце ХХ века, мы погубили и их?
Киев собрал президентов Академий наук стран СНГ, и их встреча показала, что «научные нити», которые в прошлом обеспечивали процветание наук в советских республиках, к счастью, не порваны.
И был еще один повод для праздничных тостов: Борису Евгеньевичу Патону исполнилось 85 лет. Тяжести этих лет Президент МААН не ощущает: столь же энергичен, остроумен, при необходимости — резок, всегда — приветлив. Академик Патон вновь переизбран на свой пост Президента, и дань уважения не только Академии наук Украины, но прежде всего человеческим качествам великого ученого.
Я спросил его:
— МААН — это ваша надежда?
— Пожалуй, и так можно сказать. МААН — это международная неправительственная организация, созданная с целью объединения усилий академий наук в решении важнейших научных проблем, в сохранении исторически сложившихся и развитии новых творческих связей между учеными.
— На основе того, что было в Академии наук СССР?
— Мы же все поделили! А поэтому Ассоциация подготовила и опубликовала в своем бюллетене развернутую информацию о 139 уникальных научных объектах национальных академий наук и отдельных министерств стран СНГ, которая представляет значительный интерес для научного сообщества. В их числе: Международный центр астрономических и медико-биологических исследований, Абастуманская астрофизическая обсерватория АН Грузии, Специальная астрофизическая обсерватория РАН, Московская мезонная фабрика, Баксанская нейтринная обсерватория, бизеркальная оптико-энергетическая установка Института материаловедения НПО «Физика — Солнце» АН Республики Узбекистан, радиотелескоп УГР-2 Радиоастрономического института НАН Украины.
— То есть ими можно пользоваться всем?
— Конечно. И минувшие годы это доказали — ведь вместе сделано немало. Но главным достижением МААН, безусловно, является то, что в результате предпринятых коллективных усилий удалось, за редким исключением, предотвратить разрушение академий наук, в частности сохранить их организационную структуру, которая сложилась исторически и во многом оправдала себя. В условиях дикой приватизации, огульного реформирования всего и вся выстоять в одиночку многим из академий наук было явно не под силу. МААН оказала им в этом своевременную и весомую поддержку.
— Значит, вы добились того, чего хотели десять лет назад?
— К сожалению, так утверждать не могу. Мы считали, что МААН поможет создать общее научно-технологическое пространство стран Содружества, то есть появится масштабный комплексный мегапроект, реализация которого просто немыслима без выделения государствами для этих целей финансовых средств. Однако за прошедший период крупных результатов в этом направлении не достигнуто. По-видимому, основная причина — отсутствие политической воли и существовавшая неопределенность по отношению к науке. В результате принимаемые на межгосударственном уровне решения не выполнялись, и хорошая полезная идея была утоплена чиновниками в ворохе бумаг.
Слово президентам Академий:
Михаил Мясникович: «Развитие Беларуси в послевоенный период, многократно увеличившее ее экономический и научно-технический потенциал, сменилось к началу 90-х годов периодом социально-экономических потрясений, которые оказались тяжелым испытанием для нашего общества в целом и отечественных ученых в частности. Научному сообществу Беларуси довелось пережить многократное сокращение расходов на науку, тяжелые времена инфляционного голода, «утечку мозгов» из республики, свертывание ряда перспективных научных исследований, старение материально-технической базы и кадров науки. Национальная академия наук Белоруси, кроме того, испытала еще и целый ряд негативных последствий, вызванных выпадением из интегрированного научного комплекса, каким являлась АН СССР, и потерей заказов военно-промышленного комплекса.
В то же время в научной среде, да и в белорусском обществе в целом, происходило активное обсуждение роли научного потенциала страны и его места в будущем ее развитии, вырабатывались направления реформирования науки. Уже к концу 90-х годов появилось общественное понимание того, что для нашей страны, не имеющей большие природные и трудовые ресурсы, наиболее правильным, а скорее всего единственно возможным путем развития и даже выживания является создание национальной инновационной системы, ядром которой может стать отечественная наука».
Жаныбек Жеенбаев: «Ничто не проходит бесследно. Пройдут годы и новое поколение ученых оценит самоотверженность и преданность науке наших коллег, которые не оставили науку в самые трудные для нашей страны годы. Несмотря на все проблемы, Национальной академия наук Кыргызской Республики удалось не только поддержать высокий уровень проводимых исследований и разработок, но и осуществить ряд мероприятий по обеспечению устойчивого функционирования сложной системы академической науки…
Исследования в области горной проблематики — одно из важнейших направлений нашей деятельности. Более 20 институтов Академии наук ведут обширную исследовательскую работу по приоритетным направлениям развития горных районов. В ознаменовании Международного года гор в конце октября 2002 года в Бишкеке — столице Кыргызстана — состоялся Глобальный горный саммит, в котором приняло участие 690 человек из 82 стран мира. Проблемы горных регионов обсуждали представители всех континентов земного шара. Основной документ саммита — Бишкекская горная платформа.
Есть нечто общее, объединяющее нас, ученых, живущих в разные годы, в разные эпохи, — это служение Отчизне, творческая работа ради научно-технического прогресса и верность общечеловеческим принципам».
— «Мегапроект» — значит, концентрация талантов и средств?
— Нам не удалось пока решить вопрос о централизации средств МААН. Поэтому мы используем «пещерные методы» финансирования, я имею в виду разнообразные бартерные схемы. К примеру, проведение Советов ложится полностью на ту Академию, где оно проходит. Если в прошлом это спасало ситуацию, то теперь все изменилось — у нас появилась возможность аккумулировать средства и направлять их в нужное русло.
— Но ведь Советов пока мало?!
— Это крупный недостаток. Всего в МААН создано семь Советов. Пять из них работают на базе НАН Украины, по одному — на базе академий наук Белоруси и России. Ясно, что этого недостаточно.
— А может быть, страны СНГ «расходятся» все дальше, а потому и участие Академий в совместной работе уменьшается?
-К сожалению, и такая тенденция есть. Будем надеяться, что это явление временное. Но как говорится, «насильно мил не будешь»…
Слово президентам Академий:
Махмуд Керимов: «В состав НАН Азербайджана входят 28 институтов, 9 конструкторских бюро, опытный завод, библиотеки, музеи, научных архив, ботанический сад и дендропарк, сейсмологическая служба, региональные научные центры в городах Гянджа и Шеки, научно-исследовательские экспедиции и другие организации. Результаты исследований азербайджанских ученых во многих областях естественных, технических и общественных наук получили мировое признание. Исследования ученых в области нефтеразведки и нефтедобычи снискали республике высокий авторитет «Нефтяной академии».
Для развития научно-технического потенциала огромное значение имеет создание многосторонних связей с научными центрами других государств, тесное сотрудничество в области науки и техники.
Несмотря на продолжающиеся кризисные явления в науке, можно отметить одну безусловную объективную особенность переходного периода — наличие «открытости» для проведения всестороннего и беспристрастного исследования практически всех научных проблем. Это обстоятельство создает благоприятную почву для конструктивной «ревизии» прошлого как необходимого условия поиска и разработки новой методологии. Новые политические реалии диктуют необходимость позитивной, конструктивной ревизии философского наследия, поиск и разработку методологии, отвечающей духу переходного периода».
Серикбек Даукеев: «Международное сотрудничество НАН Республики Казахстан осуществляется более с чем 30 странами мира и международными организациями в рамках долгосрочных соглашений по научному сотрудничеству, разработке и выполнению совместных проектов и программ.
Здоровье человека и окружающая среда — один из важнейших приоритетов национальной безопасности. Экологические проблемы и наряду с ними сохранение биологического разнообразия стали ключевыми в Казахстане, природная среда которого в предыдущий период испытала на себе чудовищные нагрузки и в настоящее время во многих регионах находится в состоянии деградации.
Уровень загрязнения атмосферы городов и промышленных центров остается достаточно высоким. Широко известны процессы опустынивания в Приаралье, Прибалхашье и Прикаспии, радиоактивного заражения земель в результате ядерных взрывов и добычи урановых руд. Огромные площади земли отравлены вскрышными и шахтными отвалами, золоотвалами, хвостохранилищами.
Такое безжалостное отношение к природной среде привело к кризисной экологической ситуации во многих регионах страны, процессу экологической деградации природных ресурсов, сопровождающемуся генетической эрозией и потерей биологической продуктивности. В 1978 г. в Красную книгу Казахстана были включены 87 редких и исчезающих видов позвоночных животных, во 2-е издание — 125 видов. Во 2-е издание Красной книги «Флора» предлагается дополнительно включить около 90 видов растений. Примерно 59,9 процентов территории страны оказались в той или иной степени подвергнутыми деградации — опустыниванию».
— Насколько мне известно, непосредственно перед юбилейной сессией МААН ситуация в Академии наук Казахстана изменилась?
— В конце октября 2003 года эта Академия перестала существовать как государственная структура, а стала общественным объединением. В советское время эта академия обладала достаточно высоким научным потенциалом. Однако в последние годы из нее были выведены многие научные учреждения, они были переподчинены Министерству образования и науки. В документах, опубликованных в Республике, говорится, что это сделано исходя из мирового опыта…
— Такие ссылки делаются часто, чтобы оправдать ту или иную реформу!
— Я категорически не согласен с подобными утверждениями, так как понятие «мировой опыт» в равной мере относится и к тому опыту, который был накоплен в СССР. А он свидетельствует, что организации фундаментальной науки в виде академий с научными учреждениями, — это положительный мировой опыт. Фундаментальная наука не желает быть в подчинении тех или иных властных структур, например, министерств. В таких условиях она становится «флюсом», быстро деградирует. Об этом тоже говорит «мировой опыт». Независимость науки от власти — это залог того, что государство и общество будут получать объективные научные выводы и рекомендации, а не наукоподобные анализы и обоснования каких-то политических и конъюнктурных авантюр.
— Аналогичную реформу пытаются затеять и некоторые «реформаторы» в России…
— Нельзя смотреть на состояние сферы науки глазами западных экспертов. Нужно и своими извилинами шевелить… Кстати, полезно при президенте ввести должность советника по науке. Такие люди есть у многих лидеров западных стран. Почему же такой опыт мы не спешим перенимать?!
Слово президентам Академий:
Андрей Андриеш: «Развал бывшего СССР нанес большой урон научному потенциалу Республики Молдова. В 1991 году в сфере науки трудилось около 30 тысяч человек, т. е. более 7 человек на 1 тысячу населения — показатель, характерный для развитых стран. А в 2001 году в сфере науки было занято около 8 тысяч человек, т. е. за указанный период более чем втрое сократился научный персонал.
ЮНЕСКО разработала Концепцию, согласно которой система обеспечения качества жизни и ее продолжительность зависят в основном от 4 — 5 элементов: воды, энергии, окружающей среды, питания и сельского хозяйства. Для обеспечения потребностей общества в этих элементах необходимы новые знания и новые технологии. Без квалифицированных кадров в сфере естественных наук (в частности, биологических) мы не сможем ассимилировать новые технологии, независимо от того, где они были разработаны: за рубежом или в нашей стране. Таким образом, устойчивое развитие основывается прежде всего на научных знаниях и их постоянном развитии. Знания становятся главным экономическим ресурсом».
Фадей Саркисян: «С первых лет постсоветского периода важнейшей задачей ученых Армении стала борьба за сохранение интеллектуального потенциала страны.
В результате катастрофического землетрясения, перманентной блокады Армении, острого энергетического кризиса и целого ряда непродуманных преобразований экономика оказалась в состоянии стагнации, моральные устои подверглись коррозии, в обществе превалировал социальный нигилизм. Все это создало реальные предпосылки для существенного сокращения научного потенциала. На таком пессимистическом фоне развернулись активные дискуссии относительно судьбы науки в целом и Академии в частности.
«Реформаторами» предлагались различные варианты организационно-структурной перестройки науки, и в том числе Академии, без учета сложившихся реалий, исторических традиций и многих других факторов: они утверждали, что наука требует слишком много средств, что такой небольшой республике не нужна «большая наука» и т. д. Наука не чувствовала государственной поддержки…
Несмотря на невероятные трудности, Академия сумела в последние годы не только в целом сохранить научный потенциал, но и поддержать достаточно высокий уровень фундаментальных исследований».
Альберт Тавхелидзе: «Грузинская научная мысль как часть самобытной культуры формировалась в общении с народами Древнего Востока, затем — с греко-римским миром, а позднее — с западноевропейской и русской культурами. Еще с древних времен грузинский народ проявлял глубокий интерес к знаниям и философскому обобщению. О высокой степени развития научной и творческой мысли в Грузии говорят издревле прославившиеся грузинские очаги литературно-просветительной и научной деятельности, возникавшие и процветавшие в разное время как в самой Грузии, так и далеко за ее пределами.
С распадом СССР прервались традиционные научные связи между учеными стран, ранее входивших в его состав. Наука в Грузии оказалась в информационном вакууме. Вслед за разрушением государственного устройства, разрывом экономических и хозяйственных связей процессы глубокой деградации охватили и хорошо налаженную ранее инфраструктуру науки. Резкий экономический спад привел к значительному снижению уровня государственной поддержки науки, падению престижа научного труда, существенному ухудшению материального положения ученых. Создалась реальная угроза разрушения научного потенциала».
— Грустные нотки слышны у всех руководителей Академий. Почему?
— Очевидно, что государства СНГ не в состоянии обеспечить уровень финансирования науки, который был в Советском Союзе. На это рассчитывать не приходится.
— Остается только смирение?
— Научное сообщество вправе ожидать от власти, что ею будут созданы механизмы и условия, способствующие соединению интересов отечественного крупного бизнеса и науки, предприняты энергичные усилия по воссозданию наукоемких отраслей промышленности, что, несомненно, сыграет роль локомотива в обеспечении ускоренного развития науки.
Слово президентам Академий:
Ульмас Мирсаидов: «Таджикские ученые продолжают занимать лидирующие позиции в области астрофизики. Интересные работы выполнены по физике, нетрадиционной энергетике. Ряд разработок нашли применение в медицине, промышленности и сельском хозяйстве. Несмотря на резкое сокращение экспедиционных исследований, существенно продвигаются работы в области науки о Земле. Получены новые сейсмические данные и создана система мониторинга сейсмических событий, составлена карта возможной сейсмической опасности. Важные в научном и практическом отношении данные получены в области геохимии, теории рудообразования. Дальнейшее развитие получили работы в области физиологии, биохимии, генетики, биотехнологии растений. Ряд работ выполнен по генетике животных, выведены новые сорта хлопчатника и пшеницы.
Сейчас важно не утратить огромного научного наследия наших выдающихся предшественников и учителей. Забота о развитии науки и культуры — это в то же время забота об укреплении единого и обновленного Таджикистана. Сегодня единство демократического государства опирается не на грубую силу, а на развитие экономики, науки и культуры. Как сказал великий Фирдоуси, «тот мощи достигнет, кто знанья достиг. От знанья душой молодеет старик». Истина на все времена!»
Бехзод Юлдашев: «В Узбекистане наука имеет многовековую историю. Имена Хорезми, Фергани, Фараби, Беруни, Ибн Сины, Улугбека, Имама Аль Бухари, Алишера Навои и многих других мыслителей и ученых, живших и творивших на древней узбекской земле, известны всему миру.
Обретение Республикой Узбекистан независимости открыло путь к динамическому развитию международного сотрудничества наших ученых не только в рамках СНГ, в том числе и по линии МААН, но и с зарубежными коллегами из многих стран мира. Ныне узбекские ученые поддерживают творческие связи с различными учреждениями, международными фондами, обществами, правительственными департаментами 40 стран мира. 28 научно-исследовательских учреждений осуществляют международное сотрудничество с партнерами из 33 стран дальнего зарубежья».
— Наука и власть. Они должны слышать друг друга?
— Безусловно. В том числе и в реформировании сферы науки и академий. Мы прекрасно понимаем, что без этого идти вперед нельзя. Следует искать новые формы организации научных исследований, внедрения достижений в практику, завершение оригинальных проектов. Эту работу надо делать. И не слушать западных экспертов, которые утверждают, что наука «не по карману» странам СНГ, и поэтому ее надо сворачивать. Это ничто иное как борьба с конкурентами. К сожалению, некоторые высокопоставленные наши чиновники поддакивают им. Они не понимают или не хотят понимать, что мы можем лишиться специалистов, способных разбираться, что происходит в передовых научных лабораториях мира. Очень скоро в этом случае мы лишимся возможности адекватно оценивать новейшие научные идеи и результаты. Может ли неграмотный человек читать книгу? Особенно, если она написана на иностранном языке?! Такие чиновники и зарубежные эксперты мечтают превратить нас в невежд и неучей.
— Интересно, насколько все сказанное относится к НАН Украины? Теперь я уже спрашиваю не президента МААН, а президента Академии Украины?
— Выдающийся советский физик академик Л. А. Арцимович очень метко заметил: «Наука находится в ладони государства и согревается теплом этой ладони». В период, когда молодое украинское государство делало свои первые шаги, важно было, образно говоря, не выпасть из этой ладони. Ведь были горячие головы, готовые бросить в рыночную стихию почти все, включая фундаментальную науку. В сложившейся крайне непростой ситуации Академия наук Украины решительно отбросила как бесперспективный путь сиюминутного выживания и выбрала единственно правильную стратегию — активное участие в строительстве независимого государства. Конкретными делами Академия стремилась показывать и доказывать властным структурам свою полезность, значимость науки, прежде всего фундаментальной, в жизни современного общества.
— И вы смогли доказать это?
— Естественно, потому что НАН Украины — крупнейший научный центр Украины с развитой исследовательской, опытно-конструкторской и производственной базой, высококвалифицированными научными кадрами, выполняющими теоретические и прикладные исследования по широкому спектру научных направлений и проблем. Несмотря на непростые условия, в которых пришлось работать ученым Академии в постсоветское время, в ряде областей и направлений фундаментальных и прикладных исследований они достигли первоклассных результатов. Имеющийся на Украине научно-технологический потенциал, несмотря на понесенные в эти годы потери, мог бы обеспечить инновационное развитие многих современных направлений производства и экономики в целом.
— Руководители Республики наконец-то поняли это?
— Во властных структурах уже есть не только понимание того, что Украина должна иметь высокий уровень фундаментальной науки, лежащей в основе создания собственных перспективных, «прорывных» технологий будущего, но и политическая воля, чтобы отказаться от «остаточного» принципа финансирования научной сферы, который совершенно несовместим с национальными интересами. Ученые ожидают, что государством наконец-то будут приняты необходимые меры и созданы надлежащие условия для обеспечения масштабной, многоплановой поддержки науки и развития наукоемких производств.
Слово президентам Академий:
Юрий Осипов: «В почти трехвековой истории становления и развития академической науки в России последнее десятилетие занимает особое место. Годы реформ в России стали периодом тяжелых испытаний для Российской Академии наук. Несмотря на неблагоприятные условия для научной работы, в Академии сохранились основные научные школы, сложившиеся научные коллективы, продолжались исследования практически по всем приоритетным направлениям фундаментальной и прикладной науки. В эти годы, естественно, снизился объем научной продукции. Особенно заметно сократились экспериментальные исследования и экспедиционные работы. Политические, социально-экономические и идеологические изменения в стране и российском обществе привели к глубоким изменениям в проблематике и стиле исследований в области гуманитарных и общественных наук.
Поддержка науки, в первую очередь фундаментальной, в мире является признанной задачей государства. Высокий уровень развития фундаментальной науки всегда был гордостью России, национальной особенностью ее научно-технологического потенциала. Именно здесь сосредоточен ресурс, обеспечивающий появление перспективных, «прорывных» технологий будущего. Сегодня состояние научно-технического комплекса — важнейшее (если не главное) условие успешного решения задач технологического, экономического, социального, культурного развития страны. Поэтому наращивание научного потенциала стало одним из приоритетных задач государства. Повешению уровня исследований, наращиванию научного потенциала несомненно способствует укрепление сотрудничества академий наук стран СНГ, в том числе и в рамках МААН».
На встрече в Киеве каждому руководителю академии наук или международной организации хотелось показать, что «их» наука выжила, развивается, органически вошла в мировую систему Знания и намерена там оставаться всегда, потому что без этого нет будущего у народа. Перед участниками развернулась панорама поиска, успехов и достижений, которыми по праву может гордиться как каждый ученый, так и мы все — ведь научные открытия не знают, к счастью, границ и ограничений.
Однако кризисы и трудности, обрушившиеся на науку в последнее десятилетие ХХ века, не стали прошлым. Это очевидно. И чтобы идти вперед, надо работать вместе, искать нестандартные пути сотрудничества, беречь все лучшее, что было, развивать ростки новых отношений. Этому служит МААН, и, пожалуй, уже не осталось скептиков, которые считали бы создание Международной Ассоциации Академий Наук делом напрасным, бесперспективным.
Надежные и добрые нити связывают ученых, их институты, лаборатории, научные центры, академии. Рвать их могут только безумцы! А, как известно, они не могут жить и выживать в научной среде, потому что Знание всегда побеждает Невежество, а Разум торжествует даже в тех случаях, когда его пытаются опорочить…
Л.Н Толстой сказал: «Сила в разуме. Голова без ума, что фонарь без свечи».
Мы не имеем права и возможности жить в темноте, а потому надо бережно поддерживать тот огонь и свет, что зажжен учеными Академий наук, объединившихся в свою Ассоциацию.
Только факты
— М. С. Горбачев после прихода к власти искренне заинтересовался научно-техническим прогрессом. Он приехал к нам. Мы пустили завод по производству титана. Он смотрел восторженно. Говорит: «Давайте проведем пленум ЦК партии по научно-техническому прогрессу!» Мы, конечно же, поддерживаем, мол, такой пленум необходим… Но он постепенно «остывал» к этой идее, и кончилось все обычным совещанием. Я на нем выступал. Однако ничего не менялось…
— Но у вас с Горбачевым конфликт случился. Как раз во время этого посещения ИЭИ. Разве не так?
— Он узнал, что мы продаем установки в Америку. Он начал бузить, мол, самим не хватает, а вы продаете нашему «противнику»… Я ему объяснил, что в США покупают самое лучшее, и этим следует гордиться. В конце концов, он согласился.
— Очевидцы рассказывают, что вы были возмущены?!
— Нет, мне было стыдно, что руководитель государства не знает элементарных вещей!
Продолжение следует…
На фото: Борис Патон. Источник фото: zn.ua
Читайте все материалы из серии «Чаепития в Академии»
