Читайте начало истории:
Советский офицер: как нас разрушали
Приключения бывшего советского офицера в Америке
Наш офицер на Диком Западе
Советские офицеры на службе США
Офицер СССР: как я стал диверсантом США
В последней — шестой — части герой видеоэфира рассказал о подготовке бывших советских военных для боев против Российской армии на Ближнем Востоке.
— Как долго вы прослужили в частной и официальной армии США?
— В целом, шесть лет.
— А когда вы поняли, что надо уходить? И как это вообще могло произойти?
— Произошло вот что: мы работали по специальности и выезжали в разные регионы для участия в учениях, организации новых баз, в какой-то другой работе. Естественно, мы как офицеры были полностью востребованы. В общем, счастье было полным: востребованность, необходимость и служба, пусть она была рутинная, но она была каждодневная, постоянная, и постоянно в разъездах. У нас не было времени особенно задумываться над тем, что происходит.
Но в какой-то момент нас снова вернули в первое место дислокации, где мы были собраны для неопределенной цели, она не была объявлена. Личный состав был увеличен до размера американской роты, она немножко другая по численности в отличие от советской. Много людей было собрано из разных тренировочных центров, разного возраста, но, опять же, звание — только офицерское.
Мы пробыли в неведении около трех месяцев. Мы продолжали подготовки, тренировки, тесты проходили. Очень много было психологических тестов, в том числе на полиграфе. Нас учили некоторым вещам, которые могли быть определены как спецподготовка. Учили обращаться с полиграфом, как правильно отвечать на вопросы, обходить неправильную реакцию на вопрос, то есть обманывать полиграф. Нас учили обращаться со снайперским оружием и со взрывчаткой. Мы научились делать взрывчатку из хозяйственных и аптечных препаратов. То есть это была конкретная подготовка, но мы не знали, для чего. Это был просто типа дополнительный факультатив, как нам объясняли.
Но через какое-то время пошел слух, что нашу группу готовят к переброске в другую страну. Мы стали понимать, что нам предстоят специальные действия уже вне рамок Blackwater. И вот это начало нас нервировать. Мы подумали, что теперь нас используют, как пушечное мясо. Это вскоре стало уже очевидно. Каким-то образом прошла информация, что нас готовят к переброске в очень специфический регион — Ближний Восток. И начались уже более откровенные разговоры, почему готовят эту группу.
Ограниченный контингент российских войск в этом регионе должен был получить достойного противника. Американцы не хотели свои воинские части посылать. И они собирали несколько таких мобильных корпусов для переброски на Ближний Восток для участия в боевых столкновениях с другой стороной, прежде всего с российскими военными. Ведь это в основном были группы либо наши, либо с нашими советниками. Могло дойти вплоть до того, что мы могли столкнуться в бою даже с теми, с кем служили в СССР. Вот так.
Когда мы это поняли, то начался, конечно, очень сильный «биг барабум» — большой раздрай. Потому что мы здесь раскололись в отношениях сразу.
— Как дальше развивались события? Можно было уйти от этого?
— У всех нас были действующие контракты еще на несколько лет. Но нам сказали, что перезаключают контракт на других условиях для каких-то других задач. Мы должны были решить, подписывать ли новый контракт. Именно это и повлекло такой раздрай. Мы начали разыскивать информацию и получили то, что получили. И должны были решить, каждый из нас должен был решить, куда он дальше, согласится он с этим либо нет. У нас больше половины были против. Были против почти все молдаване и грузины, украинцы многие… Кто-то остался, естественно. Но многие из нас разорвали контракт в одностороннем порядке.
— Это легко можно было сделать?
— Нет, этот процесс занял у меня два месяца. Я добивался аудиенции своим командованием. И это было у всех очень трудно, невозможно практически. Вплоть до того, что уже хотелось хлопнуть дверью, собрать рюкзак и пойти в консульство в Сан-Франциско. Другого варианта иногда не было. Но тем не менее многие из нас добивались официального расторжения, с разными кульбитами и танцами с бубнами.
— Что за этим последовало? Как вы вернулись в Россию, как вас встретили?
— В «Шереметьеве» меня из очереди вывели два человека с тусклыми взглядами и лицами, обратились ко мне и попросили пройти. Четыре часа со мной беседовали в определенной комнате эти два человека, сменяя друг друга. И единственная цель, насколько я понимаю, была выяснить по косвенным признакам, для чего я вернулся.
Самое удивительное, что меня больше всего взорвало внутри, — они все знали. Я не знаю откуда, но они все знали. Они мне называли номера частей, имена моих непосредственных начальников, людей, с которыми я был знаком, регионы моего проживания, адреса, явки… — все!
Я им объяснил, почему я вернулся, в чем была причина разрыва вообще всех отношений. Хотя я чувствовал там себя на высоте: офицер в США получает очень хорошо, на полном довольствии, со всеми страховками, вплоть до дантиста, там очень хорошее снабжение, очень хорошее обеспечение. Этого отнять у них нельзя. Я им объяснил, что я могу дать присягу другому флагу, но я не буду убивать своих. Вот и все.
Когда они поняли, что я просто решил избежать той участи, к которой нас готовили, как РОА Власова, тогда они как-то сразу подобрели.
— Тяжело было снова восстановить гражданство России? Проблемы были?
— Совсем нет. Я не приносил никаких справок, просто пришел в паспортный отдел с просроченным паспортом, заплатил штраф, и мне дали новый паспорт. Вот и все. И никто мне не препятствовал. Спросили, естественно, что, как и почему так получилось. Я говорю: жил в другой стране, сейчас вернулся, вот отметки. Причем просроченный паспорт мне отметили еще на проходе паспортного контроля. Естественно, сделали там внушение.
Но после этого ко мне подошли те люди, и я в дальнейшем проблем не увидел. Поэтому они даже облегчили мне возвращение. У нас давно свободная страна, это действительно так. Она даже принимает выходцев из власовцев, если они раскаялись и приехали сами, а не были арестованы и депортированы.
К публикации подготовил Юрий Кондратьев
Почему Кремль отказался помиловать Сенцова
