— В последнее время всё больше писателей стали творить в жанре ретродетектива, когда действие книги полностью или частично происходит в далёком прошлом. Как вы думаете, почему на это появился запрос?
А.: — Ностальгия — мощное, животворящее чувство. Справедливо писал поэт: «Что пройдёт, то будет мило». И если мы вспоминаем времена того же Пушкина, то прежде всего нам представляются благородные и образованные дворяне, готовые отстаивать свою честь с оружием в руках, и очаровательные барышни, сидящие на скамейке с французским романом в руках. Как-то забываются бесправные крепостные, жившие в нечеловеческих условиях и погибавшие от непосильного труда и болезней, не дотянув до сорока…
Так же и с советской эпохой: давно забылись «колбасные электрички», в которых жители Тулы, Рязани, Калинина везли из столицы съестные припасы, а всё хорошее — помнится…
— Да, сегодня принято ностальгировать по СССР — мол, тогда всё было по-настоящему, люди умели дружить, любить, работать, радоваться жизни. Были стабильность, вера в будущее… Вы согласны с этим хотя бы частично?
С.: — Если смотреть из сегодняшнего дня, то советское «вчера» обладало, конечно, большими преимуществами перед нынешним временем. Во-первых, почти всегда можно было найти управу на распоясавшегося местного чинушу или работника торговли. Люди писали в газеты, в райкомы, а если не помогало — то в ЦК или лично генсеку. И ведь очень часто к ним прислушивались! А сейчас кричи, не кричи — всё равно без толку…
Второй плюс: в СССР люди всё-таки были более-менее равны. Большинство получали примерно одинаковую зарплату. За редким исключением, не водилось такого, чтобы у одних имелись яхты и частные самолёты, а другие копейки считали… И, наконец, гораздо выше в те годы был уровень образованности, существовал общественный запрос на умных людей, тяга к знаниям… Немудрено, что многие Советский Союз вспоминают с ностальгией, невзирая на все тогдашние недостатки и лишения.
— Чтобы писать о прошлом, надо знать его. Даже если человек жил в ту эпоху, какие-то детали могли стереться из памяти. Наверное, вам пришлось при написании книг о советской эпохе пользоваться архивами, историческими источниками, услугами консультантов?
А.: — Действие нашего последнего романа происходит в 1959 году. Тогда были молоды наши родители, и мы их прямо-таки заставили написать мемуары о том времени, не говоря уж об устных воспоминаниях. Большой кладезь информации — газеты тех лет, с поправкой, конечно, на то, что они изрядно приукрашивали ситуацию.
Есть ещё целый корпус мемуаров и дневников, объединённых на сайте prozhito.org. Там удобный поиск: задаёшь временные рамки, к примеру, 1959-1960 годы, и тебе выдают десятки, если не сотни дневников. Фотографии, фильмы тех лет тоже помогают почувствовать атмосферу.
— Ваш последний роман на эту тему, «Завтра может не быть», из серии «Агент секретной службы», который, в свою очередь, является продолжением другой книги, «Успеть изменить до рассвета», очень уж страшноватый по сюжету. Один из героев, полковник Петренко, ради изменения настоящего готов физически уничтожить целую кучу людей — не только дедушек и бабушек будущего «Антихриста» Елисея Кордубцева, но ещё и всю партийную верхушку, включая Хрущёва, Брежнева, Суслова… И в итоге это ему практически удаётся. Это просто приём такой, чтобы раззадорить читателя? Или вы как авторы действительно считаете, что цель оправдывает средства, и социализм «с человеческим лицом» надо было сохранить любой ценой, даже ценой крови?
С.: — Конечно, социализм своих возможностей, как мы считаем, не исчерпал. И Советский Союз можно было бы сохранить. Вопрос: какую цену все мы готовы были за это заплатить? В 1991 году оказалось: никакую не готовы, поэтому вряд ли стоит обвинять одних только Горбачёва и Ельцина в «развале».
А полковник Петренко — достойный наследник тех, кто хотел когда-то железной рукой загнать всех в царствие небесное на земле. Это порочный путь: давайте мы сейчас принесём жертвы, чтобы наши потомки жили в свободной и счастливой стране. Этот путь не работает! Давайте жить свободно и счастливо здесь и сейчас!
— По большей части физические попытки изменить будущее в литературных произведениях не приводят ни к чему хорошему. Вспомним «эффект бабочки» в рассказе Рэя Брэдбери «И грянул гром» или роман Стивена Кинга «11/22/63», главный герой которого стремится предотвратить убийство президента США Джона Кеннеди… У вас всё заканчивается позитивно, но в другой реальности. А в нашей всё остаётся как есть. Так стоит ли менять будущее? Ведь в принципе мы не можем точно предугадать последствия тех или иных действий и событий…
А.: — Очень и очень хочется «подрихтовать» прошлое, чтобы получить более приемлемое настоящее и прекрасное будущее. Наверное, мы, авторы, люди прекраснодушные, потому что верим, что в принципе это возможно. Но проверить эту гипотезу пока чрезвычайно сложно.
— Планируете ли вы ещё отправлять своих героев, например Алексея Данилова и Варвару Кононову, в прошлое? Или им уже нечего там делать?
С.: — Пока не планируем, но вообще идея «Что, если…» — очень интересная и плодотворная. У меня только что вышел сольный сборник рассказов на эту тему под названием «Смерть отменяется».
В каждом из них присутствует некое фантастическое допущение: что, если к власти в СССР в 1985 году пришёл бы не Горбачёв, а Романов? Что, если советская власть не космос в 1961-м покорила бы, а изобрела бы средство для бессмертия? Что, если Иисус Христос пришёл бы на землю не две тысячи лет назад, а всего двести? Так что есть над чем подумать…
