Станислав Говорухин. Фото: Википедия
— Станислав Сергеевич, простите за вопрос, вам, наверное, часто его задавали, но не могу вас не спросить, почему не возникло желания снять продолжение фильма «Место встречи изменить нельзя»? Ведь там столько сюжетных линий, много персонажей…
— Какое продолжение без Высоцкого? Успех невозможно повторить…
— А как вам работалось с Высоцким? Вы его сразу утвердили на роль?
— С талантливым человеком всегда легко работается, хотя мы и ссорились — исключительно из-за творческих моментов. На роль Жеглова я Володю сразу утвердил, кроме него никого не видел в этой роли.
Когда мы впервые познакомились, это было в общежитии ВГИКа, я услышал, как он поет, и почему-то сразу понял, что он настоящая личность, будущая звезда, хотя поначалу в нем очень мало этого проглядывалось, его мало снимали. Я позвал его в свой фильм «Вертикаль» и увидел его актерский талант во всех гранях. Кстати, после фильма вышла первая пластинка Высоцкого.
Потом, помимо основной работы на «Таганке», концертов, его стали приглашать в кино все чаще и чаще. И уж когда он с годами набрал обороты и стал мегапопулярен, я его долго ждал на свой проект. И хотя работать с Высоцким было непросто (у Володи было свое мнение насчет некоторых сцен), я всегда прислушивался. У него интересное видение, он понимал, как надо играть, чтобы сцена стала острее, вышла более запоминающейся. Не каждый актер способен играть в детективах, это особый жанр.
— Как вы думаете почему именно этот фильм обрел невероятную популярность? У фильма был большой бюджет?
— Если честно, я и сам этого не понимаю. Кстати, это не самый мой любимый фильм, потому что я вижу в нем много ляпов. Бюджет был более чем скромный. Иногда, чтобы сэкономить, приходилось привлекать своих друзей и знакомых своих друзей. Но воспоминание о нем у меня хорошее, работать было интересно, и, кажется, «Место встречи…» до сих пор зрителю нравится.
— А как вы считаете, детектив сегодня интересен современному зрителю? И вернется ли легендарный режиссер Говорухин к нему еще раз?
— Сегодня зрителю найти в огромном обилии фильмов и сериалов что-то стоящее очень трудно. Обидно, что по причине глобальной необразованности наших критиков по сей день в обществе крепнет убеждение, что детектив — это низкий жанр. А на самом деле это самый трудный и самый не предсказуемый по реакции зрителей жанр. Не могу назвать и десятка режиссеров, драматургов, которые способны создать настоящий захватывающий детектив. Я сам много раз пытался снимать детективы, а получилось всего два. Это «Десять негритят» и «Место встречи изменить нельзя», о котором мы с вами сейчас говорим.
Я обожаю интеллектуальный детектив, без стрельбы, без потоков крови и перевернутых машин. И поверьте, такой фильм снять весьма трудно. И написать детективную историю без крови тоже очень сложно.
Если говорить о драматургах, лично я знаю трех великих «детективщиков». Это Артур Конан Дойл с его бессмертной сагой «Приключение Шерлока Холмса», это Владимир Богомолов и его роман «В августе сорок четвертого», это Фредерик Форсайт, «День шакала». Я перечислил великие произведения, есть еще масса достойных книг, но наша молодежь их не читает.
— Каким вам видится сегодняшний зритель?
— Есть две категории зрителей. Первая — молодежь, которая заполнила кинозалы. Книг она не читает, а если что-то попадает ей в руки, не умеет отличить литературу от макулатуры. Этот зритель ест во время сеанса попкорн, пьет пиво. Конечно, ему не интересны остроумные диалоги, серьезные сцены. Он разговаривает по телефону, ему надо, чтобы все на экране мелькало, взрывалось.
Вторая категория — так называемый советский зритель, который воспитан на хорошей литературе: Толстой, Гоголь, Джек Лондон, Жюль Верн, Гюго. А еще этот зритель воспитан на хорошем кинематографе, он ходит в театр. Представитель офисного «планктона» называет такого зрителя «отстой». И режиссеры, которые снимают для такого зрителя, в их представлении, тоже «отстой». Но не надо забывать, что это десятки миллионов. Они чаще всего смотрят кино на видео, в интернете и по телевидению у себя дома. В кинотеатры они не ходят, у них нет денег, а кому-то просто противно заходить в кинотеатр, пахнущий едой, кухней.
— Так может можно воспитать своего зрителя? Снимать больше патриотического кино. Или вы так не считаете?
— Я считаю, что нужно снимать в первую очередь качественное кино. К сожалению, ничего достойного вокруг не вижу. Это низкосортный, простите, «попкорн». Малоталантливый, средний уровень.
Патриотическое кино — это прекрасно, но мне кажется, что не нужно ничего делать искусственно. Зачем зрителю навязывать патриотизм. В первую очередь должны работать на должном уровне пропаганда, воспитание, тогда и возникнет потребность в подобных историях, а это уже вопросы к нашему руководству. Если не будет должной идеологии, значит, вырастет публика, воспитанная на глупой продукции, которая не призывает думать.
К своему ужасу, я вижу, что выросло поколение, которое четко понимает, что в нашей стране процветает только тот, кто сильнее и беспринципнее, и тот, кто может больше украсть. Фильмы они смотрят соответствующие.
— Но если все-таки попытаться их заинтересовать отечественным кинематографом, что необходимо режиссеру, чтобы снять качественное кино? И что требуется зрителю?
— Режиссеру нужны деньги и талант, а зрителю, на мой взгляд, картины, которые несут надежду. Но эти фильмы не востребованы. Наши критики не замечают кино, сеющее разумное, доброе, вечное. Они замечают обезьянье проамериканскую продукцию, которую пытаются снимать наши кинематографисты. Главной приметой у такого «настоящего искусства» должна быть скука. Это мнение наших критиков: чем отвратительнее и тупее персонаж, тем лучше.
Кинематографисты, которые снимают эту продукцию, делают ее сразу с прицелом на «Оскар», Канны, Венецию, а это вкус изощренной и не всегда вполне здоровой, адекватной публики, критики и членов жюри.
— А вам не хотелось, чтобы ваши фильмы посмотрели на западных фестивалях?
— Мне не интересен иностранный зритель. Я никогда не пытался снять для французов или немцев, а тем более, что-то делать для жюри какого-нибудь иностранного фестиваля.
Меня интересует только российский зритель, но только не жующий попкорн. Я отношусь с уважением к тем зрителям, которые смотрят эту картину в каком-нибудь Смоленске, Ханты-Мансийске, Вятке, Ярославле, Владимире, Выборге. Это требовательный, думающий зритель, которого я очень люблю. И мне все равно, что об этом напишут критики.
— Насколько я знаю, ваши фильмы критики всегда хвалили.
— Вы плохо знаете мою историю. Картина «Пираты XX века» была чемпионом проката. Она побила все кассовые сборы, огромные очереди стояли за билетами. А критики ее материли еще год, после того как ее сняли с проката.
Вспомните успех фильма «Москва слезам не верит», Владимира Меньшова. Зритель по несколько раз ходил в кинотеатр, чтобы посмотреть эту прекрасную картину. А для критиков это было не искусство. Все как один ругали фильмы «Ворошиловский стрелок», «Благословите женщину», «Артистка».
Меня критики не жалуют потому, что я говорю им в лицо правду. Большинство критиков в нашей стране, ангажированы и не всегда образованны. Они хвалят только то, за что им заплатят, объективности в их рецензиях нет.
— Вам это очень отравляет жизнь?
— Наоборот. Если начнут хвалить, я перепугаюсь. Значит, сошел с дороги и делаю что-то не то, в угоду критикам. Мои помощники, бывает, разворачивают газету и говорят: «Вот статья о фильме». «Что, — спрашиваю, — ругают?» «Ругают, Станислав Сергеевич». «Значит, — говорю, — все нормально. Работаем дальше».
Читайте также:
Интервью Станислава Говорухина о кино, Голливуде…
Станислав Говорухин о ситуации на Украине и в Крыму
Станислав Говорухин: «Не люблю Гамлета…»
Рейтинг Путина сравнялся с рейтингом Горбачева в 1989 году
